Если 17 мая состоялось открытие нашего кинозала, то, по сезонным причинам, 7 июня состоялось его закрытие – на лето. Предметом нашего внимания стал фильм Александра Прошкина «Чудо» (2009), основанный на событиях 1956 г, имевших место в г. Самаре (тогда Куйбышеве). В отечественное предание эти события вошли как «Зоино стояние». Из многочисленных современных чудес святителя Николая «Зоино стояние» остается одним из самых удивительных. Приведем некоторые ссылки:
Кадр из фильма «Чудо». Главная героиня отмечает свой день рождения, главный подарок – радиола…
«Православие и мир» о Зоином стоянии к 50-летию события.
Документальный фильм о Зоином стоянии (2000).
Среди множества рассказов о «Зоином стоянии» нередко встречается упоминание отца Серафима (Тяпочкина), тогда еще о. Дмитрия – будто бы он взял икону из рук Зои на Рождество. Есть, однако, достоверный материал о непричастности отца Серафима Тяпочкина к этому чуду.
После фильма состоялось его обсуждение, которое вела наш киновед Татьяна Викторовна Москвина. Предоставим ей слово.
«Чудо» в домашнем кинотеатре
В Домашнем кинотеатре Храма преп. Серафима на Краснопресненской набережной состоялся просмотр и обсуждение фильма Александра Прошкина «Чудо». В 2009 году эта картина была в конкурсной программе 31 ММКФ и получила Приз за режиссуру «Серебряный Георгий», что было довольно удивительно. Это случилось, по-моему, от некой оторопи: мистическая драма была основана на реальных событиях – непонятном православном происшествии, случившемся в 1956 году в городе Куйбышеве (ныне Самаре) известном как «Зоино стояние». Об этом оповещал последний кадр-титр фильма.
Мистических сюжетов в современном мировом кинематографе больше, чем достаточно, но убедительной православной мистики как не было, так и нет. Ее невозможно включить без спекуляции в жанровое кино.Еще сложнее снять драму. Отдельные свидетельства собраны в документальных лентах. Но это другой вид кинематографа. Игровое кино предполагает свободное обращение с фактами, тем более с чудесами. Сценарист фильма, Юрий Арабов, взял уникальный факт как данность, построив интригу на отношении всех персонажей к девице, которая решила потанцевать с Николаем Угодником да так и застыла с иконой в руках, простояв 128 дней – от Крещения до Пасхи. Бесстрашный режиссер, который принял крещение во время съемок, поставил своей целью показать то, во что трудно поверить, даже если увидеть своими глазами. Авторы изменили не только место действия, имена и фамилии, но и характеры. Начало фильма явно напоминает сказки Алексадра Роу, а квартира Татьяны, где строптивая дочь живет с забитой матерью, хату бабы Яги. Мать печет пироги, а ее выгоняют на мороз. В форточку, разбив стекло, врывается голубь, который тут же падает замертво, что явно не к добру не только в советские времена. Это впечатление усиливается, когда Татьяна, окаменев, так что невозможно ни сделать укол, ни оторвать от ее пола, со временем покрывается темными пятнами, инеем и пылью. Ее приходится прикрыть покрывалом, чтобы не было очень страшно.
Как оно было на самом деле – осталось в предании и скудных свидетельствах. Авторам не нужна была реконструкция событий, которые невозможно воспроизвести на экране. Нужна была точка отсчета для того, чтобы рассказать о современниках Татьяны-Зои, о том, что могло случиться с посвященными. Их несколько. Мать вскоре попала по поезд. Любовник, журналист из областной газеты, несостоявшийся поэт Николай Артемьев (Константин Хабенский), потерял работу, но пережив стресс, примирился с женой, утонченной пианисткой, изменившей ему с музыкальным гением, к тому времени покойным. Священник при виде Татьяны упал в обморок. Архиерей произнес проповедь перед самим Никитой Сергеевичем Хрущевым, ставшим после ХХ съезда Партии, во главе страны. Новый лидер оказался в мрачном Гречанске по случаю – из-за сильной грозы.
Самой интересной персоной в фильме, судя по обсуждению, стала фигура уполномоченного по делам религии одноглазого Кондрашова в исполнении Сергея Маковецкого, которому с одинаковой органикой под силу сыграть попа в фильме «Поп» Владимира Хотиненко и подполковника спецслужбы, способного спровоцировать кого угодно. Именно он пытается познакомить журналиста с подставной Татьяной, мол, и не было никакого чуда. Он привозит к заиндевевшей Татьяне священника из последней в Гречанске Церкви, которую собирается переделать под клуб. Кондрашов хочет увидеть реакцию неверующего Фомы на чудо. Именно уполномоченный сводит счеты с «ожившей» Татьяной, как мелкий бес, который не трепещет. В нем, в уполномоченном, живет та сила, что держит в повиновении всю систему – ловкая манипуляция вплоть до богоборчества. Осознанного, выношенного, ставшего делом жизни. Есть что-то в персонаже Маковецкого от Петра Верховеского Достоевского или от персонажа «Писем баламута» Льюиса.
И в этом несомненное достоинство картины.
Татьяна Москвина-Яшенко
Follow
