21 декабря 2013 года прихожане во главе с отцом настоятелем протоиереем Максимом Козловым совершили паломническую поездку в древний русский город Псков. Об этой поездке мы публикуем рассказы наших прихожан. Первый из них Андрея Анатольевича Мановцева. А также воспоминания о поездке самого младшего путешественника – Леры Долженковой.
Полный фоторепортаж смотрите под статьей.
Вначале главное
Поезд, как и должен был, прибыл в Псков в половину восьмого утра. Снег здесь, казалось, вовсе не выпадал, и от этого декабрьское утро было особенно темным. Нас встретил батюшка, отец Андрей, невысокого роста и в полном расцвете сил, бодрый, приветливый, разогнавший мглу своим радушием. Собрались в одном месте на перроне, и отец Максим сделал перекличку. Двое не откликнулись – а они и были в списке без «плюсиков», просто не поехали. Оказалось, нас – 36 человек, и мы без труда поместились в большой автобус, ждавший у вокзала.
По темным и совсем безлюдным улицам выехали на шоссе и вскоре добрались до Кремля, где сразу направились в Троицкий кафедральный собор. Отец Андрей предложил до службы приложиться к святыням, о которых коротко рассказал нам, оставляя подробный рассказ на экскурсию после литургии. Мы так и сделали. Огромный собор не так просторен внизу, как «просторен ввысь». (Высота собора – 72 метра; в советское время, как и в Исаакиевском соборе Петербурга, здесь устроен был «маятник Фуко»). Запрокинешь голову – вверху темно и тихо.
Псковский Кафедральный собор
Написали записки и пошли на службу в Казанский придел. После «Отче наш» снова собрались у входа в центральную часть собора. Нам представили экскурсовода – Татьяну Викторовну, сразу вызвавшую у всех расположение: живую, умную, знающую, очень любящую свой город, но, скажем так, без придыхания.
Кафедральный собор стоит на месте одной из первых (а может быть, и самой первой) церквей в Пскове, построенной, по преданию, св. равноапостольной Ольгой в Х веке.
Как написано в летописи, прииде блаженная Ольга близ реки, глаголемая Пскова, и ста на устии той реки… И внезапно преславное видение виде светлыми лучами осиеваемо место оное, пророчествуя, глаголяше: на месте сем будет храм Пресвятые Троицы и град велик зело и славен будет…” Второй собор, уже в камне, возвел в XII в. Всеволод-Гавриил, первый князь Пскова. Нынешний кафедральный собор – четвертый по счету, и третий каменный. При советской власти собор был закрыт в 1935 году, в 1938 году в нем был открыт антирелигиозный музей. Во время немецкой оккупации в соборе возобновились богослужения, и после войны он уже не закрывался.
Рассказав об истории собора, Татьяна Викторовна обратила наше внимание на его иконостас, многоярусный, а главное, украшенный так называемой «флемской», или белорусской резьбой, объемной и очень искусно сделанной.
«Белорусская резь сквозная» – этот термин появился в ХVII веке для невиданного ранее типа резьбы, завезенного в Московию белорусскими мастерами. Резчики имели особые инструменты – буравы, ленточные пилы, долота разных размеров и форм, позволявшие исполнять объемную сквозную резьбу высокого рельефа. Резная деревянная поверхность покрывалась сусальным золотом по специальному грунту и тщательно полировалась. На золоченых выпуклых поверхностях световые блики создавали впечатление язычков пламени, поэтому такую резьбу иначе называют «флемской» – от немецкого слова «пламя». Белорусские мастера не просто создали новую технологию резьбы, а превратили ее в национальный вариант мировой резьбы.
Одна из главных святынь собора – рака с мощами святых, особо значимых для псковской земли: Всеволода Гавриила, Довмонта-Тимофей, Николы юродивого, а также игумена Снетогорского монастыря, преподобномученика Иоасафа. Татьяна Викторовна напомнила нам, как блаженный Никола спас Псков от разорения войском Ивана Грозного.
И Всеволод-Гавриил, и Довмонт-Тимофей, и блаженный Никола явились старцу Дорофею в видении 1581 года вместе с Пресвятой Девой во время нашествия поляков под предводительством Стефана Батория. (Святой Никола юродивый скончался всего за пять лет до этого события). По молитвам святых Богородица спасла город Псков от поляков, хотя тем и удалось проломить брешь в стене. «Баториев пролом» жители заслоняли во время осады буквально своими телами. Битва совершалась 8 сентября (ст.ст.), т.е в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, и окончилась неудачей для поляков, Стефан после этой битвы попросил мира у Москвы. В честь чудесного избавления, в Пскове была написана и стала чтимой «Псково-Покровская» икона Божией Матери, очень своеобразная, с обязательным изображением стен города. Эта икона называется также «Видение старцу Дорофею», мы прикладывались к ней в кафедральном соборе.
Особым почитанием пользуется в кафедральном соборе Тихвинская икона Божией Матери, расположенная в отдельном украшенном киоте. Татьяна Викторовна рассказала нам, что чудотворная Тихвинская икона, вывезенная немцами из Тихвина, с января 1942 года и до весны 1944 года находилась в Пскове.
Тихвинская икона Божией Матери
Как сообщает одно из интернет-изданий, Тихвинская икона была в ведении Отдела по охране культурно-художественных ценностей группы армий «Север». Ее поместили в оружейную комнату военно-полевой комендатуры, а по воскресным дням привозили в Троицкий кафедральный собор. Приведем фотографию, запечатлевшую крестный ход к соборной площади после передачи Тихвинской иконы Божией Матери высшим немецким командованием начальнику Псковской православной духовной миссии протоиерею Кириллу Зайцу.
Примечательно, что во время встречи иконы на Соборной площади священник Георгий Бенигсен (один из самых активных деятелей «Псковской миссии») произнес пламенную проповедь. Он говорил…о подвиге святого князя Александра Невского, освободившего Псков и Новгород от иноземного нашествия.
Не без горечи рассказала Татьяна Викторовна, что, по возвращении Тихвинской иконы в Россию, среди городов, в которых она побывала, Пскова не оказалось…
К одной из псковских святынь нам не привелось приложиться – «Ольгин крест» (не исходный, правда, сгоревший в пожаре, но его замена XVII века) взят сейчас на реставрацию. Так что историю равноапостольной княгини Ольги, Татьяна Викторовна напоминала нам у ее иконы в кафедральном соборе, а икона эта написана архимандритом Алипием (всем известным теперь по книге архимандрита Тихона «Несвятые святые»).
Поклонившись в последний раз сердцу псковской земли, мы вышли наружу.
Город на Междуречье
Шел мелкий дождь – оказавшийся, к счастью, недолгим и единственным за день. Отец Андрей повел нас к крыльцу соседнего с собором здания: «Ну как же, как же, это важный момент, я вот и ключи специально взял». Из-за небольшой пропускной способности, «важный (и вправду) момент» занял время. Наконец, мы снова собрались перед Татьяной Викторовной. Она стала говорить об особом положении Пскова – его центральная часть располагается между реками ПсковОй (от которой и город получил название) и Великой. Часть города за рекой Псковой – называется «ЗАпсковье», а часть за рекой Великой – «ЗАвеличье». Москвичам, понятное дело, произносить такие слова несподручно, и, по аналогии с «Замоскворечьем», они говорят «ЗавелИчье» и «ЗапскОвье».
Вся территория «междуречья» является, по сути, территорией заповедной. Городское законодательство современного Пскова проявляет бережное отношение к старине. К примеру, никакое строительство в старой части города невозможно без предварительных раскопок и изъятия всех археологических ценностей. И раскапывают, и многое находят.
Прямо перед Троицким собором – большое открытое пространство, Вечевая площадь.
Как и в Новгороде, верховным органом Псковского государства долгие годы было вече — собрание всего мужского населения города. Вече решало важнейшие дела государства: утверждало законы; выбирало должностных лиц — посадников, судей, воевод; приглашало князей, объявляло войну и утверждало мирные договоры; только оно могло присудить к смертной казни. Избранные на вече посадники руководили жизнью государства. Вместе с посадниками, уже отбывшими посадничество — «старыми посадниками», — они образовывали совет, решавший дела, которые не нуждались в постановлениях веча, и подготовлявший вопросы, подлежащие рассмотрению на вече. Значение князя ограничивалось ролью военачальника, но он имел также право суда; являясь в Псков, князь приносил присягу быть «по всей воле псковской». В 1467 году вече утвердило Псковскую судную грамоту, второй по значимости древний правовой документ после «Русской правды». В 1510 году великий князь московский Василий III прибыл в Псков и объявил его своей вотчиной, положив конец Псковской республике.
Вече было распущено, вечевой колокол лишен языка. С сокрушением пишет об этом летопись, с сокрушением цитировала ее Татьяна Викторовна, так что даже хотелось ее спросить: а Вы дорожите демократией?
Мозаичная «Троица» над вратами Кремля
Странно бывает слышать иные рассказы. Странно думать о том, что и во время войны, и на оккупированной немцами территории шла жизнь, и не только «обыкновенная жизнь», но и жизнь человеческого духа, следующая заповеди Христовой «Да не смущается сердце ваше и да не устрашается». Когда узнаешь об этом, устыжаешься своих смущений и своих страхований.
Над входом в псковский Кремль находится мозаичная икона Святой Троицы, выполненная в привычной традиции «писать Троицу как писал Рублев», можно подумать, что современная, но сразу прибавишь про себя: «Для современной слишком хороша». По выходе из Кремля, Татьяна Викторовна остановила нас, предложила обернуться и посмотреть на эту мозаику. Весной 1942 года из Риги в Псков приехал русский художник Евгений Климов. Он бывал и раньше в Пскове, еще студентом, но именно теперь полюбил этот город всем сердцем. Вот как он сам рассказывает о замысле создания иконы: «Идя к Троицкому собору через ворота кремлевской стены, я увидел над ними глубокую нишу и спросил, как называются эти ворота. Мне сказали: «Троицкие». Подумалось, что хорошо бы поместить в пустую нишу икону Троицы. Но какую икону можно поместить прямо на наружной стене? Только мозаичную». От замысла до исполнения прошло два года, готовая мозаика прибыла в Ригу незадолго до ее освобождения советскими войсками. Климов оставил икону в одном из рижских храмов, и затем, в течение более, чем сорока лет ничего не знал о ее судьбе. Он жил в Канаде. И в 1986 г. года получил от бывшей своей ученицы письмо, в котором она писала, что была в Пскове и в Троицком соборе увидела эту мозаику! Лишь в 2003 году икона заняла то место, которое ей предназначалось.
Церковь Рождества Иоанна Предтечи
Автобус был в нашем распоряжении до двух часов, по этой причине завтрак откладывался до двух… Но ничего, мы на удивление не чувствовали голода, и к указанной данности без труда привыкли (может быть, с этим заявлением кто-нибудь из паломников и не согласится, но так чувствовалось). От Кремля мы поехали в Завеличье, к собору Рождества Иоанна Предтечи, середины XIII. Каждая из псковских церквей – хороша на загляденье (интересно, что при советской власти были разрушены только церкви XIХ века, ни одну из древних церквей не тронули), но Иоанновский собор привлекает сочетанием несомненного величия и несомненной скромности. До революции здесь был женский монастырь.
Иоанно-Предтеченский девичий монастырь был основан в 1240 году княгиней Ефросиньей Рогволдовной — теткой известного псковского князя Довмонта. Под именем Евпраксиньи она стала первой игуменьей монастыря; погребена здесь же, в Иоанновском соборе, который с того времени стал усыпальницей псковских княгинь, (а много позднее, в 19 в., и губернаторов города). В 1921 году монастырь был упразднен, храм закрыт. Богослужения возобновились в 1991 г.
Татьяна Викторовна обратила наше внимание на некоторую неровность стен собора. В древнем Пскове стены штукатурили рукой, и, пожалуй, облику храма это что-то придает.
У собора Иоанна Предтечи замечательная смотровая площадка с видом на реку Великую и Кремль, все мы с удовольствием фотографировали и фотографировались. Декабрь без снега (хотя он здесь был – вдруг заметили на газоне) и почти без солнца дал удивительное сочетание красок!
Мирожский монастырь
Мы остались в Завеличье, поехали в Мирожский Спасо-Преображенский монастырь. Свое название монастырь получил от реки Мирожа – он стоит у ее впадения в реку Великую.
Точная дата основания монастыря неизвестна. Её принято относить к середине XII в. и связывать с именем грека по рождению, святителя Нифонта, епископа новгородского.
Монастырь, находящийся в 20 минутах пешком от псковского крома, был одним из культурных центров города, здесь велась псковская летопись, он имел библиотеку, мастерскую переписчиков (скопировавших, в частности «Слово о полку Игореве»), и иконописную мастерскую[1]. Обитель была богата. Его городская территория монастыря занимала всю пойму р. Мирожи (с мельницами), берег р. Великой с кузницами, хозяйственными дворами и проч. После секуляризации церковных земель в XVIII в. его территории сократились до нынешнего размера.
Географическое положение вне укреплений Пскова, который часто служил целью нападений западных соседей Руси, подчас делал монастырь уязвимой мишенью. Так, в 1299 году ливонские рыцари, разорив псковский посад, сожгли Мирожский и Снетогорский монастырь, а также убили Василия Мирожского, игумена, и Иоасафа Снетогорского, впоследствии канонизированных и ставших местночтимыми святыми. По преданию, мощи св. игумена Василия почивают под спудом в алтарной части Спасо-Преображенского собора вместе с мощами св. Авраамия. В начале XVI века в монастыре обучался преподобномученик Корнилий Псково-Печерский (постриг принял в Псково-Печерском монастыре).
В 1581 г. Стефан Баторий установил на колокольне монастыря пушки, из которых стрелял по городу[2].
В 1567 году, при Иване Грозном, в Мирожском монастыре прославилась чудесами икона Божией Матери, получившая прозвание Мирожская: тип Оранты с предстоящими св. псковским князем Довмонтом и его супругой Марией Дмитриевной.
Монастырь знаменит фресками Спасо-Преображенского собора, относящимися к XII веку, их количество и степень сохранности здесь, по сравнению с другими местами, уникальна. Стоит сказать, что река Мирожа разливалась порой очень сильно, монастырь бывал прямо затоплен, и в 2011 году под угрозой оказалась главная ценность монастыря – фрески; стараниями МЧС опасность миновала.
Мы подождали местного экскурсовода, им оказалась молодая девушка, большой патриот Мирожского монастыря. Она провела нас в Спасо-Преображенский собор, и, верно, все наши паломники согласятся, что это было главным событием нашей поездки.
Храм расписан сверху донизу в 30-х и 40-х годах XII века неизвестными мастерами, выходцами из Греции. Уникальность фресок — в высоком художественном качестве, в продуманной иконографической концепции, а также в том, что сохранился практически весь комплекс росписей. По стилю они не имеют хронологических аналогов в России и напоминают византийские мозаики в некоторых храмах Сицилии того же XII века.
Кульминационными в композиции являются Деисус в конхе алтаря и гигантское купольное Вознесение.
Тема искупительной жертвы определяет содержание сводов и люнетов храма. Среди этой группы фресок особенно выделяется «Оплакивание Христа» (на северной стене). Третий сверху регистр посвящён чудесам Христа. Два нижних регистра росписей основного объёма отведены под фигуры святых пророков, воинов, пресвитеров, монахов и т. д. Надписи (на греческом языке) редки, вследствие чего подавляющее большинство образов не идентифицировано. Среди идентифицированных воины Сергий и Вакх, целители Пантелеймон, Кир и Иоанн, (редко изображаемые) мученики Ромул и Евдокий, персидские святые Акепсим, Аифал и Иосиф, преподобные Никон и Ефросин и др.
В XVII веке фрески были забелены, что счастливым образом способствовало их спасению. Стараниями археолога и историка искусств В. В. Суслова и его учеников они были открыты из-под штукатурки в конце XIX века. Потёртость красочных слоёв и отдельные утраченные участки не устраивали духовенство монастыря. Указом Синода В. В. Суслов был отстранён от реставрации, а для «восстановления» фресок была нанята артель владимирских иконописцев под руководством Н. М. Сафонова, которая в 1900-01 годах промыла древние росписи, а затем переписала их «в древнем стиле», сохраняя лишь древнюю иконографию сюжетов. Новое раскрытие фресок началось в 1920-х годах, но и по сей день примерно половина площади уникального фрескового ансамбля находится под ремесленным поновлением 1901 года. Ныне Спасо-Преображенский собор представляет собой музей. Богослужения в Спасо-Преображенском соборе проводятся братией монастыря в престольный праздник — Преображение Господне по согласованию с отделом культуры.
Мирожский монастырь существует и как обитель: в нем шесть насельников, которые живут в бывшем настоятельском корпусе напротив Спасо-Преображенского собора. «А вот еще насельник» – говорит экскурсовод, показывая на холеного молодого кота замечательной окраски: похожего на маленького тигра, только серенького.
Побывали мы и в храме апостола и первомученика Стефана – храм надвратный (за этими воротами открывается вид на Кремль), подниматься к нему нужно по довольно крутым ступеням, и попадаешь сначала не в храм, а на галерею (живописный вид монастыря сверху), а из нее уже в храм. Мы были в нем недолго.
Церковь Покрова и Рождества Богородицы от Пролома
Это очень своеобразный храм, состоящий из двух «равноправных», сросшихся храмов. Исходно был храм Покрова Пресвятой Богородицы, построенный на месте ее явления старцу Дорофею. Но, поскольку победа над поляками была одержана в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, был построен еще один храм, Богоролице-рождественский. Время, как говорится, нас уже подпирало, и мы не могли быть здесь долго. Но никак нельзя было и не побывать здесь, после всех рассказов о победе над войском Стефана Батория. О событиях 1581 года (все время возвращаясь к ним – что и было очень правильно: хоть что-то в памяти уложилось) Татьяна Викторовна рассказывала так, будто они касались ее лично. Но таким и должно быть наше отношение к родной истории.
Здесь, у Пролома (говорится так еще: в Углу) мы сердечно простились с нашим экскурсоводом, и пошли в автобус с единственной мыслью: о предстоящей еде.
В Духовном училище
Появилось вдруг солнце. Но гулять уже было невозможно. В трапезной псковского Духовного училища был накрыт для нас длинный стол, и, помолившись, мы принялись за рыбный суп. Редко за едой такого количества людей устанавливается такое общее молчание. Съели и жаркое(рыбное естественно!), а к чаю получили «любимчик» с изюмом. Но несправедливо было б сказать, что наши лица на фотографии, сделанной сразу после обеда, такие веселые лишь потому, что мы – наевшиеся.
В музее
Организаторами нашего пребывания в Пскове все было очень хорошо продумано. Времени до поезда оставалось как раз на посещение музея, до которого нетрудно дойти от училища.
Псковский музей одновременно этнографический, исторический и художественный. Мы с женой решили, что на картинную галерею (известную богатой коллекцией) нет времени, и посетили только так называемые «Поганкины палаты». Скажем кратко о человеке с такой неблагозвучной фамилией.
Род Поганкиных был известен в XVI веке. Во всяком случае, предание рассказывает, как царь Иван Грозный во время своего похода на Псков потребовал от одного из членов этой семьи денег. «Сколько тебе, государь, нужно?» – спросил тот. «Ах ты, поганый! Да разве ты настолько богат, что в состоянии удовлетворить меня!» – воскликнул Грозный-царь. С этого-то будто бы дня и стали называть купца Поганым, а детей его Поганкиными. Есть и другие объяснения их прозвища.
Сергей Поганкин был купцом при царе Алексее Михайловиче, репутации небезупречной и весьма богатый. Умер он, не оставив прямых наследников. Все добро досталось племяннику – Григорию Поганкину, который завещал его церквам и монастырям, дабы души стяжавших обрели успокоение. Род Поганкиных прекратился со смертью Григория в 1711 году.
А музей замечательный. Особенно коллекция икон. Среди них есть икона «Преполовение», с которой многие (быть может, все, кроме батюшки, отца Максима) оказались незнакомы. На этой иконе изображен отрок Иисус (нет бороды), сидящий на скамье и отвечающий на вопросы и вопрошающий книжников и фарисеев, которые дивятся…(они изображены по краям иконы). Как объяснил отец Максим, сюжет иконы – евангельский (Лк.2.41-52), случилось это событие (Иисус отстал от родителей и был найден в храме) приблизительно на преполовение иудейской Пятидесятницы, так что икона – это вполне традиционная икона православного праздника Преполовения Пасхи, просто праздник не двунадесятый и не великий, вот и икона редкая. Другая неожиданная икона, увиденная нами в псковском музее, также связана с отроком Иисусом – это икона «Спас недреманное око»:
Спас Недреманное Око (Христос Анапесон) — особый иконографический тип, представляющий Христа в виде отрока, возлежащего на ложе с открытыми глазами. Ему предстоят Богородица и Ангел, над ложем — летящий ангел с орудиями страстей. В качестве фона чаще всего используется цветущий сад. Иконография складывается на основе некоторых ветхозаветных пророчеств, сравнивающих Христа со львом (Быт.49:8-9, Откр.5:5 и др.). Льву приписывался ряд фантастических свойств (среди которых сон с открытыми глазами), символически истолковывавшихся, как прообразы спасительной смерти и Воскресения Христа. В византийском искусстве иконография использовалась преимущественно в стенописи, на Руси с XIV века одинаково часто и в монументальном искусстве, и в иконописи.
Нам удалось хоть немного подзарядить телефон в гардеробе музея (а то за трапезой вспомнили не сразу об этом). И тепло попрощавшись с гардеробщицей, мы (небольшая компания любителей хорошего кофе) отправились на поиски какого-нибудь кафе.
Икона в такси
Нашли не сразу, и девушка подошла к нам не сразу, а взяв заказ, пропала… Появившись с кофе, она пообещала нам, что закажет такси. Мы с женой ушли раньше, т.к. получалось пять человек вместе с нами, оставшиеся испытывали разные чувства и нервничали. Но не забыли прочитать тропарь святителю Николаю. И как же были рады, когда сев в такси (и понимая, что теперь уж точно не опоздают), увидели иконку святителя Николая над зеркалом у водителя.
Андрей Мановцев
Воспоминания о поездке самого младшего путешественника – Леры Долженковой
В выходные (20-21 декабря) я со своей крестной Надюшей и с приходом храма Серафима Саровского на Краснопресненской набережной ездила в город Псков.
Это были незабываемые приключения. В поезде я ехала на верхней полке и всех фотографировала.
В Псков мы прибыли в 7-30, еще было темно. Нас сразу повезли в Троицкий собор в кремле. Пока шли по кремлю меня поразили толстые, мощные стены. Все пошли на службу, а на меня напал каприз, и я увела Надюшу на улицу. Было темно и страшно, ужасно каркали вороны и шел мокрый снег. Я испугалась и вернулась в храм.
Потом была экскурсия по собору. Псковский батюшка все время говорил люстры, люстры. Меня это поразила. Нам отец Максим объяснял, что люстры дома, а в храме ПАНИКАДИЛО. И я не поняла в Пскове, что этому не учат.
Потом мы поехали в Мирожский монастырь. Там стоит храм, в котором фрески XII века. А еще там большая дырка в стене. Это во время войны, артиллерийский снаряд влетел через окно, ударился в стену и не взорвался. Но самым запоминающимся в этом месте был кот.
Большой, серый полосатый кот. Матроскин. Очень серьезный важный. Он охотился на голубей. Я его назвала Тигренком. Многие хотели его погладить и я тоже. А Надюша сказала, что это кот-монах и его трогать не надо. Я не поняла если кот монах, то зачем он ловил голубей, может он их просто воспитывал.
Еще к нам прибежала милая собачка. Экскурсовод сказала, что ее зовут Найда. Она очень ласковая и пыталась всех лизнуть, даже на кота не лаяла.
После обеда мы пошли в Поганкины палаты. Я думала, что там растут поганки и нам надо на них смотреть. Пока мы туда шли я не понимала зачем нам поганки, что мы их дома не видели. Потом я поняла что это псковский музей, просто раньше это были палаты (дом)купца Поганкина. Музей мне тоже понравился, но там было немного скучно.
Вечером мы сели в поезд и поехали домой. Я снова ехала на верхней полке. Пока я читала журнал, Надюша спорила с тетей Таней. Спорила, спорила и проспорила. Мне это не понравилось. Спорить не красиво.
Мне все так понравилось наше путешествие, и я еще хочу куда-нибудь съездить. Но обязательно на поезде, мне это очень понравилось .
Особая благодарность выражается, предоставившим фотографии поездки, Ольге Гусинской и Надежде Долженковой
Follow
